суббота, 30 апреля 2011 г.

Магазинчик у дороги.

Флора чихнула. И тут же поняла, что пора бежать отсюда.
Потребовались тридцать секунд, чтобы открыть заевшее окно подвала, оно было в сантиметре над землей, если смотреть со стороны левого крыла.
Если поставить на стол, заваленный ящиками с журналами ведро и влезть на него – можно и дотянуться. А потом запросто кубарем скатится на доски пола, и поймать пару десятков крупных и с полсотни мелких заноз.
-Ну, вот я и ветеран. – Решила вслух Флора.
Из темноты на неё смотрели два огромных желтых глаза.
И вот он, мой подвиг, - подумала про себя она, чувствуя, что оторваться от них не в силах.
Фло не в курсе, что иные в такой момент думают, но она представила себе сочный чисбургер, залитый кетчупом и решила его во что бы то ни стало съесть!
Поэтому девочка вскочила и, закричав, кинулась наверх, чтобы поскорее съесть ускользавшее лакомство, пока еще есть чем, пока её не съели тут саму.
-Он слишком старый, этот дом. – Развела руками Марина, но идти за Фло, спускаться вниз и искать там огромные (как чайное блюдце!) глаза не имела никакого желания. Так и сказала.
-Где можно купить чисбургер? – Спросила тогда её Фло и поймала взгляд наподобие: «Сбежать от нас хочешь, да? Ясно же, что не в городке, при котором у нас вырос Дом и не в городе, при котором вырос этот городок, а где-нибудь дальше, это, пожалуйста…»
-Например, там, где есть заправка, настоящая заправка! – Продолжала вслух свои мысли Марина. – Там много-много людей заправляют разные-разные машины, а значит, хотят временами есть. И чтобы оба бака заправлялись одновременно с максимально возможной, - Эта Токо подняла кверху палец, - максимально возможной экономией времени, люди придумали «магазинчик у дороги».
-Магазинчик у дороги?
-Возьми с собой Вику, пусть тоже заправится. – Ответила ей Марина и улыбнулась так честно и так открыто, что Флору пробил холодный пот.
-Заправится?
-Угу-угу. Не в соседнем же городке ей заправляться!? – Марина совсем, просто запредельно мило улыбнулась. – А то понаедут тут всякие, и жить уже спокойно не дадут.

понедельник, 25 апреля 2011 г.

Кости у дороги. Ствол (3)

Ты одна, но тебя много, ты такая длинная и ты сама в себе течешь – это по-настоящему странные ощущения. Познание земли – наверное, так.
Их было шестеро, седьмой стала Флора.
Рита, Юля, Маринка, Лера, Викуля, Лина и теперь еще и Флора. Жизнь прекрасна!
Пока все не испортила Амэ. Но Флора-Сама не могла её винить, даже если и захотела – не получилось. Флора не помнила, когда все началось, но помнила – как это случилось.
Крыша дома вечно протекала. Приходилось ставить тазики. Лера вечно жаловалась, что в таких условиях рано умирает техника. Ей приходилось прятать от влаги свой вездесущий нетбук.
-Обновление в реальном времени – путь к успеху твоей персональной страницы! – Заявила она Флоре. Прибор для измерения влажности, две книги, обложки которых были заклеены скотчем, сумка со всевозможной электроникой – все это было на её столе. Лина воровала у неё карандаши, когда они вместе жили в одной комнате, но позже Лера достала ей старый нетбук, чтобы та вела свой дневник не в стол. Однако же никто не знал, о чем он именно. Лина была скрытной раньше, но потом вдруг резко изменила себе, но попробовав общения, стала скрытной еще больше. Они на самом-то деле были чертовски похожи, словно однояйцовые близнецы, не по внешности – по характеру. Флора знала, что близнецы бывают различны внутри и лишь схожи внешне. Из чего она сделала вывод, что однояйцовыми бывают и души.
Рита берегла свои странные часы, Флора не знала, чем именно они для неё дороги тогда, да так и не узнала в результате. В те дни это казалось само собой разумеющимся и не вызывало особого интереса. Так странно и резко все меняется, правда?
У Риты были темно каштановые волосы и спокойные темно карие глаза. После дождя они казались серыми. Родни у неё не было, правда однажды она обмолвилась, что на самом деле есть, только далеко и о ней ничего не знает. Флора не понимала, как так можно жить, прячась, словно есть куда сбежать отсюда.
Поначалу Рита ей показалось очень трудолюбивой и терпеливой. Наверное, с такими людьми удобно. Именно с такими, наверное.
Юля была странная. Во-первых, никто ни разу не назвал её Юлькой, или как-то еще. Обычно вообще не называли её по имени, но и «эй ты» привычного не было. Наверное, это называется отчужденность? Флора не знала наверняка.
Тогда, в те дни Флора еще не спешила с выводами, тем более теми, которые можно отложить на более позднее время. А может – с вообще неинтересными? Странно, но была определенная разница, которую не ощутишь, пока не переступишь.
Это ствол? Ствол дерева, лежащий на дороге?
Слепые пешеходы, странники судьбы. Флора невольно считала себя чуть умнее остальных. Наверное, многие считают себя невольно умнее, и это нормально, другое дело, когда часто приходится в этом убеждаться. В те дни еще Флора только просыпалась от «зимней спячки» и готовилась снова читать все лето книги на ветках дерева. Флора не считала себя ленивой, ленивыми она считала людей, которые, объясняя жизненную ситуацию необходимостью, делают не то, что хотят именно в данный момент, потому что так легче просто жить. Вот это – истинная лень, лень не тела, которая вызывается его усталостью, а лень души.
В те дни уже не окружали девочку по имени Флора сонмы ленивцев, словно сбежавших из иностранного (уж не из инопланетного ли?) зоопарка. Наверняка не с Земли! Не из этой страны, ведь судя по книгам и легенде – эта страна особенная, она великая, а значит, не может быть столько лени у неё внутри. Иначе история ложь. А может просто все слишком резко поменялось и теперь все в прошлом, а будущего нет.
У Флоры тоже было много такого, что она не объясняла никому из девочек, с которыми жила. Те и не спрашивали, ну еще бы, достаточно было взглянуть на то, как они жили хоть чуточку со стороны, чтобы понять – тут что-то не так!
Ведь такого не бывает! А если есть? А если есть – значит, существует причина столь значительное, что небыль стала былью. А быль была…
Они жили вместе, и поэтому думали, как починить за это лето крышу. Главное – чтобы не заметили в городе, что закупается столько инструментов и пиломатериалов и всякой всячины. Ведь не объяснишь же это в который раз постройкой дома на дереве? Впрочем, дом на дереве был и весьма неплохой, но старый – его строили еще отец с матерью Риты.
Рита жила в доме, который когда-то принадлежал её семье. Все тут было старым – и то, что осталось от них и то, что навезли (если не сказать натащили) сюда девочки. Молодыми были только сами постояльцы дома.
Они любили собираться на чердаке в грозу и рассказывать страшные истории. Но было одно отличие именно их историй от тех, которыми баловались их предки. Многие из них имели под собой что-то, заставлявшее рассказчика плакать временами, а иногда покрываться таким же холодным и соленым как слезы потом.
Согласитесь, необычно?
Самовнушение! – Скажете вы и ошибетесь. Флора разбиралась в самовнушении больше, чем прочие двуногие этого тесного мирка по кличке Шарик. Как? Он называется Земля! – Скажете вы. Но Флора уже тогда нарекла его Шариком, словно щенка, который оказался её вкладом в зверинец Дома. И не прогадала. Со щенком, не с планетой, до той у Флоры не было ничего личного конечно, но не попади она в подобную ситуацию – давно отправилась искать бы следующий.
А вы не знаете, как можно срочно с Шарика сойти? Флора знала – просто! Так же просто и восхитительно изящно, как иные переключают каналы.
Флора все еще боялась света, но уже могла в нем находиться. Правда пряталась под крону дерева, чтобы скрыться от иного света, которым были люди. Тот все еще жег её глаза, и то, что за ними. Обратную сторону глаз.
Обычно все пропадали с утра и еду готовила Марина. Не дожидаясь всей оравы, она тащила её к дубу, который пророс сквозь ограду и кормила Флору с рук. Ням-ням! Странная такая надо сказать ограда тут была, в доме, буквально состоявшем из почерневших досок и одной кирпичной стены, она прорезала один из углов восточного крыла, шла по периметру, слегка удлиняясь в сторону тропинки, и замыкалась в себе, падая с обрыва в речку. Металлическая, проросшая зеленью так, что казалась сплошной стеной, она кренилась временами градусов на тридцать-сорок от нормали. Вертикально стояла лишь у главных ворот. Которых не было, и уже давно – только два столба. Такие же ржавые, и настолько же полюбившиеся растениям. Вообще, за то время, что девочки провели здесь, вся зелень казалось ринулась к ним во двор. Тот странный очень дикий вьюнок-переросток, что обвил дуб у забора, теперь карабкался на крышу. С запада крыша была оранжевой, с востока – тёмно-бурой. Плесень росла тут как на дрожжах.
-Быстрее, чем под саркофагом Чернобыльской АЭС! – Заявила умница-Лера. И когда Флора не поверила – произвела все необходимые замеры и вычисления. Оказалось, что посаженное на не очень-то даже мокрое и вполне себе освещенное место, плесень бурая (она вообще какая-то не такая! – думала про себя Флора, но молчала при всех, чтобы не быть паникеркой) за сутки увеличивается чуть ли не вдвое. А та, что на крыше, растет не вширь, а вверх и вглубь. Флора не понимала: как это вглубь? Но Лера объяснила. Они лазили на крышу в солнечный четверг и вскрыли черепицу, оказалось, что под ней тоже плесень, но самое удивительное – она проросла сквозь неё!
Сколько черепицу ни крошили – внутри всегда находили бурую гниль, которая даже слегка шевелилась. К ним забралась в тот памятный для Флоры летний четверг Лина, голая, после открытого всем ветрам душа и спустилась с крыши, как с горки, собрав полную попку плесени.
-Мохнатые горки! – Воскликнула она, летя с крыши на землю. Лера покрутила у виска и закупорила в баночку из-под аспирина кусочек их «крыши». Важно так, словно в лаборатории какой работала уже.
-А-а тут гвозди есть? – Флора не верила в глупость своей сожительницы.
-Да есть, конечно. Шляпками в основном, на полпальца есть выпирают наружу.
-Она совсем тупая? Или я сплю.
-Вроде она живая – это главное. Ты запомни – человек иногда совершает странные поступки.
-Как в той рекламе? – Спросила Флора заторможено.
-Как в той рекламе.
Телевизор у них был, но его не любила по вполне понятным причинам Викулька, поэтому приходилось включать, когда его нет. На самом деле его многие не любили, обходясь интернетом, просто иногда было весело смотреть новости, да…
-Прелесть, правда? – Уплетая ложкой их коллективное мороженное, заявила за ужином Марина. Коллективное мороженное – это когда покупают (или просто где-то как-то достают) килограмм, за который потом начинается драка, или даже целый турнир – с выдачей призов и делением на команды и группы. Дикость конечно, но разложить его в посуду обычно не успевают, если собрались все вместе. Бат, вообще-то это весело.
Марина любила игрушки. Когда-то – явно больше чем людей. Она была веселой и жизнеутверждающе радостной. Но только с ближайшими друзьями. Какой она была с прочими двуногими – никто не знал. Наверное – никакой.
Прошла неделя, Лина покрасила волосы в синий цвет, потому что «нашла» в городе краску, Викулька снова сделала это с ключами от дома, Лера нашла для волос заколку в форме звезды, Марина распустила косу и теперь светлые золотистые и прекрасные, как солнечный свет волосы падали на её тонкие плечи и искрились по утрам. Знаете такое чувство, когда проснешься и увидишь, как в лучах света из-под жалюзей плавают, парят в воздухе пылинки. И ты не подумаешь: а ведь надо делать уборку. Ты решишь: сегодня я весь день буду читать на дереве. Но тебе не захочется сразу уйти. Еще какое-то время ты будешь прислушиваться к звукам в старом доме. Пока не услышишь, как кто-то скрипит половицами. Проснувшись, этот загадочный кто-то идет по коридору и на ощупь, заспанные глаза ведь ничего без освещения не видят, ищет на ощупь дверь, может в туалет, а может на улицу, чтобы сразу и умыться и освежиться и обойтись зеленым туалетом. Летом, можно наблюдать, как дом оживает и выпускает из себя своих подопечных симбионтов, чтобы они несли в него все необходимое для существования и главное – чинили крышу! Собственно о ней нужно было в первую очередь побеспокоиться уже в июне, а не в первых числах июля заводить подобный только разговор.
Святая лень.
Однажды они так столкнулись в темном коридоре, и Флоре пришлось гадать, кто перед ним? Сразу отбросив большинство вариантов, ведь соня мычала неразборчиво на слишком низкой для младшеньких частоте, Флора остановилась на двух: Марина либо Юля. И не нащупав очков, она поняла – это Марина. И протянула руку, чтобы найти тугую косу. И не найдя косы впала в прострацию в темном том коридоре.
У нас чужак – решила она. О нас узнали в городе и вот он, засланец!
Крику было…
А оказалось, это Марья свою косу расплела со сна.
В тот день случилась летняя гроза под вечер, к утру упал дуб, выбив ветвями заколоченные досками окна левого крыла, и треснула баночка аспирина в ящике стола Леры.
Таков итог этого летнего дня. Но самое важное случилось той же ночью.




Кости у дороги. Ствол (2)

У грибницы нет четких форм, одна грибница может быть огромных размеров и достигать гектаров, она вся сокрыта в земле и трудно определить её истинные размеры…
Но мало кто даже из ученых, а скорее всего именно они не в курсе, что все грибницы сообщаются между собой, разные виды грибов – существуют в симбиозе не только с водорослями порождая тут и там, то, что мы называем плесенью, они еще и «общаются» передавая ферменты между разными грибницами при помощи грибных нитей. Это одна, реже две или три тончайших нити, толщиной в десяток клеток, они так похожи на те из которых состоят сами грибницы, но в то же время задачи и функции у них совершенно другие.
Они располагаются змейками под землей, они тянутся туда, к другим подобным подземным городам из нитей, образуя целые королевства. Любое смещение почвы рвет их, даже деятельность обычного червя спокойно прерывает этот канал, по которому течет древняя сила. Но они быстро срастаются, образуя новые связи – ветвятся в местах разрывов и растут дальше – уже в другую сторону. Если рвется одна – скоро будет десять, они ищут и порождают новые города-грибницы на новых землях. Это как дороги, и как на человеческих дорогах тут есть свои заставы и пропускные пункты. Людям трудно их обнаружить, ведь они не передают нервное возбуждение, ведь по ним не циркулируют жидкость или газ…
Если отравить одну грибницу – отрава распространится по ней и только, она не передастся дальше к следующей.
То же – с красителями, что показывают границы одной из них….
Это как ячейки Аль-Каиды…
Это как система прокси-серверов между несколькими локальными сетями…
Это как маскарадинг в сети всех агентов…
Все прячутся от всех – бал маскарада – но все знают друг о дружке, и все – общаются…



Она стояла и смотрела на деревья, на тучи – скоро будет дождь…
Меланхолично сбрасывала одежду, зная, что все равно промокнет вся. Мокрота – влага…
Влажно все вокруг – от влаги, на которую жаловалась трава под ней, сводило пальцы ног…
Сводило удовольствием… близостью к кульминации…
Она легла и прижалась лоном своим к траве, руки вошли в вырытые еще до неё, предыдущей «связной» скважины глубиной несколько метров, что теперь были заполнены странной вязкой жидкостью…
Маленькие груди прижались к земле, руки с чавкающими звуками погружались в земное лоно, она закрывала глаза, и дремота сводила тело, и что-то изнутри уходило повязкой грязи вниз…
Она растекалась по равнине и неслась дальше вон, прочь из страны, где родила её мать, вон отсюда…
Так далеко насколько хватит силы её мыслей, грибница унесет… и смоет потом все…

Кости у дороги. Ствол (1)

Ствол.
Там в лесу жила она, Ксенией её мама нарекла. Но мать ушла, ушел отец забытый город отгонял умы, сердца. Она ж жила, просто была. Стирались листья с платья, стерлись года. Стирались лица и сердца. Их позабыло само время. Она жила. Со своим псом.
Пес называл её Чужой, она общалась с ним. Она жила.
Она спали вдвоем. Она его стискивала бедрами и он, дрожа, в неё стремился, она стонала, было больно, промеж ног горело все сначала. Потом привыкла. И утекала из чрева её тонкая полоска семени в листву. Она не помнила, когда это случилось в первый раз – наверное, она тогда очень сильно этого хотела, а никого поблизости не было. Она к нему прижалась, и он сам все сделал. Сам за неё нашел нужные движения. Тогда было с кровью. Он все её слизал и ласково затих. Он часто, много раз её потом лизал – ей нравился шершавый его язык.
«Вылу-пок забытого гнезда я…»
Так она решила и пошла искать свое гнездо.
Пес шел за ней, они срослись за те шесть лет, что были вместе. Маленькой она его нашла, когда совсем одна в лесу была, горели города когда, и плавился наш мир когда.

-Люди нас вывели. Они нам помогли мы были несчастны в своей судьбе. Мы сами не могли ни говорить, ни искать других подобных нам – это все вы, подобные тебе они свели нас вместе свели далекие друг от друга ветви наших пород, порождали новые скрещивая и, используя свой разум, вполне целенаправленно искали разум в нас.
Кто-то смотрит из травы...
-Леканы?
-Наверное… бабочка…
-Зоофилия?
-Флорофилия… а может - Фаунофилия…

вторник, 19 апреля 2011 г.

Сегодня я усну...

5 сантиметров в секунду
Тихий Дом.

Она устала от суеты и праздности мира и поселилась в этом заброшенном доме. Её родители ходили иногда к ней и приносили еду. Иногда приходили и другие «связанные» люди, но никто, выйдя за порог, не помнил, что происходило в этом доме. Все вокруг окуталось паутиной, кокон был готов. Для гусеницы, возжелавшей ничего.
Родители ходили в школу и брали задание, шли домой и сами его делали, шли в школу относили и улыбались. Те, кто там проверял, спокойно к этому относились. И тоже улыбались. Так они понимали друг друга. Тонкие нити паутинки доходили и туда. Иногда они звенели. Полу бабочка понимала – кто-то рвется из опутавшей полгорода паутины грез и хочет понять – что же вокруг него не так?
Но все было так, так, как ей было нужно.
Тихий покой тертых вещей. Тертые – это вещи, у которых есть своя история. Их поверхность напоминает книгу, только многие люди не умеют её читать. А она умела. Она жила в живой, природной библиотеке прошлых людских судеб. Впрочем, не только людских.
Это история о девочке, которая жила в Тихом Доме на улице, выходившей в Старый Сад. Что она там делала? Наверное, это слишком сложно будет вам объяснить, но я все же попробую, она – жила.

Игра Алисы

Скарлет Фландрэ
«Что такое Страруда?», - Алиса Кэрролл, Дверь Снов.
«Нечто, возможно созданное Атлантами, возможно существовавшее до них, но это с нашей планеты это точно! Нечто, растущее сквозь миры. То, по следу чего летели сквозь бездну Они. Зачем мы здесь? Быть может это случайность. Но я знаю, что случайность – удел слепых. Потому что все, что с нами происходит, имеет значение лишь для нас самих, а значит – только мы способны увидеть в этом смысл, только для нас, только с нами…», - Мир Великой Равнины.
«Альтернатива должна быть всегда, иначе невозможна жизнь...», - Кирика.
«Альтернатива для Бога и для Дьявола тоже; альтернатива для всего, что может быть – лишь то, чего быть не может; возможно, величайшее из созданного человеком. Нечто абсолютно уникальное, чего не было в прошлых сингулярностях…», - Истории Чудовищ.
«Страруда, проросшая сквозь миры. Вирус вампиризма, больше похожий на грибницу по мнению одних; система, которой не должно существовать по мнению других. Для кого-то Надежда, для другого Расплата. Для всех принявших – Потеря, того, что с точки зрения всех мировых религий самое ценное – Души. Ты перестаешь принадлежать Человечеству, твоя душа больше не часть Системы Бога, реинкарнация – не для тебя, ты теперь часть Библиотеки Магов, навсегда, жуткая судьба, но для кого-то лучшая…», - Шабаш.
«Я думаю, это Глупость…», - Аня с ежиками, Мир Великой Равнины.
«Это очень нужно тем, кто устал от всего этого и абсолютно недоступно остальным, я думаю слишком рано…», - Шабаш.
«Это всего лишь сон, но мне кажется и впрямь весь мир захлебывается в дерьме…», - Экзистенция.
«На самом деле очень весело!», - Ваш Капитан Очевидность, - «Но и грустно временами…»
«Я чувствую память вещей, потому что я часть Системы, с любой вещью соприкасался хоть один человек, каждый человек спал хоть раз в жизни, значит все вещи мира мне знакомы; став частью Страруды, что за историю вещи прочту я? Это два мира или один?», - Хизер, Старая Карта.
«Редактор для заядлого читера, пустой звук для игрока, звучит странно, да?..», - Нелу, Истории Чудовищ.
«Я боюсь её, эту девочку по ту сторону грез…», - Дверь Снов.
«Я тоже…», - Ведьма Юки, Записки Ведьмы.
«Больше нет…», - Юки, Гильдия, - «Страруда и впрямь растет сквозь миры, тут так красиво и спокойно! Всегда любила Forgotten Realms!»
«Вы пока летаете, я книгу напишу, я же не много места на борту занимаю? Вот только странно все это, в смысле – смотреть отсюда на Землю, я чувствую, что становлюсь чужой самой себе, слишком быстро меняюсь, интересно, Лунную программу закрыли по этой причине?», - Лесли, Софиона.
«Я не люблю заумную фантастику! Лесли, лучше приведи в порядок свой блог, нас земля читает! Пока ты груз на борту Софионы, приноси пользу!», - Леви, Софиона.
«У меня была сестра, но она не была человеком, это мило…», - Марико, Долина Ветров.
«Ад внутри каждого из нас. Когда-то я так считала, и теперь так же думаю. Но есть одно различие: теперь я точно знаю, что все мы соединены…», - Чьи-то Дети.
«Это путешествие ребенка к Источнику сквозь сны всего мира, но это лишь одна из историй, рассказанных мне теми детьми, что целый день однажды летом ездили по кольцевой. Они охраняли спящую девочку, никому не давали до неё дотронуться. Чтобы только не разбудить…», - Чьи-то Дети.
«Сила – не есть, что-то статическое в этом мире, да и в любом. Сила рождается, когда приходит Желание. Обычно слабых людей смущает наличие стольких необъяснимых сил во Вселенной, которую они знаю, поэтому считают, что от их желания мало что зависит и пытаются, точнее, путаются теперь уже в науке. Они порождают инструмент за инструментом, чтобы обуздать все эти силы, не понимая, что узнавая мир, они, будучи просто одной из его систем, обучаются ему, приспосабливаются к нему и становятся его, мира, узниками, боясь понять, чтобы не сойти с ума от безграничности своих возможностей. Просто они не знают Бога, что создал этот мир, не знают чем он жил, о чем думал, куда стремился, шел, мечтал; и почему так вышло, что однажды… сингулярность он зажег еще одну и растворился в мире, породив так много сил – гравитацию – единственным желанием сердца…», - Чьи-то Дети.
«Твой страх и неверие в свою удачу – единственное, что сможет тебя когда-нибудь ограничить… помимо других людей, не бывает обстоятельств, есть миры других людей, граничащие с твоим, так уж вышло, что мы одного вида, двойная спираль системы у нас «в крови», это делает нас похожими настолько, что, даже оставшись в полном одиночестве, ты будешь чувствовать Его – Коллективное Начало… оно дремлет, пока, оно как ребенок, который пока не очнулся от грез…», - Истории Чудовищ.
«Вы превратите в пыль их клан, если сомневаетесь – лучше сразу уходите – сомнение это нечто из мира людей… Вам будут противостоять маги, я давно наблюдаю за вами и понял, что вы у черты, как группа, как команда, вы делаете вещи, которые нельзя объяснить, можно ощутить на себе или увидеть лично. Говоря понятным вам, современным языком, я бы сказал, что вы Танки, у которых высокий СР, еще проще – вы очень упертые и самоуверенные ребята!..», - Кости у Дороги.
«Все люди на земле живут в разных мирах, просто эти миры сближены искусственно. Ты шагаешь вперед, творя с каждым шагом по жизни свой мир. Это не что-то особенное, так же, как только разум человека определяет, где заканчивается одно тело, один предмет и начинается другой, так же этот самый разум определяет, где кончается один мир, и начинается следующий. Границы так тонки, а измерения… меряем ведь мы, люди, и делаем это так, как нам удобно… «Параллельность» придумана людьми, основана на их мышлении, потому, что они все похожи. Просто ты помни – ты тоже человек, даже когда ты один и тебя никто не видит – ты часть всей Системы и связан с ней нерасторжимо. Когда ты скажешь «Да!», многие из них скажут «Нет!», это броуновское движение богов. Очевидцы Чуда! Ты можешь взять лишь ограниченное число наблюдателей с собой, есть предел, больше которого ты не потянешь, как ни старайся Икар. Он для каждого свой, Икар! На тебя смотрят. Взгляды. Люди. Толпа. Народ. Зверь с тысячей имен из океана, бездны рвущийся на волю...», - Истории Чудовищ.
«Скарлет Фландре видит твое «Око». Это зовется судьбой. Её можно увидеть. Только она доказывает существование твоей души в материальном мире, судьба есть и у камня и у человека и у целого мира, это то событие, что наступает с наибольшей вероятностью, это совокупность всех твоих стремлений. Можно сказать, что это предназначение, но люди так опошлили это слово, как и прочие слова, которые часто употребляли, как им нравится. Впрочем, это их право, они придумали все языки и стали мыслить на них, чем положили начало развитию эмбриона Бога в себе. Так родилась Ноосфера, это тоже – просто слово и отношение человека к информации, в нем содержащейся. Отношение информации к информации порождает метаинформацию или, собственно душу, которая стремится к судьбе. У всего сущего есть судьба. Например, дверь «любит», чтобы её открывали, она для этого создана и скорее всего это с ней случится, хотя возможны и иные варианты. Это её «око», его увидеть может и обычный человек. А вот с другими – сложнее. Человек любит размножаться, он для этого родился, в конечном счете, в высшей форме это родило любовь. Есть еще тысячи причин, по которым человек живет, благодаря разуму он может породить и свои причины, но все они корнями уходят в причины вида. Кстати, многие из них «скрыты» для отдельного человека, поэтому он видит в подобных устремлениях «ошибку», зачастую пытается сопротивляться и избегать этого. Но для вида не существует «ошибки», он выше отдельной особи, даже эгоизм особи нужен виду, так как все, что есть в Системе – это Система, по крайней мере так было до Страруды. Фландре Скарлет любит давить эти странные «глаза» руками, что же – она самая сильная девочка на планете, это у неё забава такая, она и судьбу нашего мира может так сломать, если увидит случайно. Вот враз так обернется и скажет: «Что я вижу, попалась!» Я думаю мир, судьбу которого можно увидеть, не достоин существовать…» - Истории Чудовищ.
«Это будущее людей, да, а что вы хотели? Они заставили сдаться то, что делало всю эту Вселенную отличной от её предшественниц. Правда это Нечто, успело попасть и в другие миры. Наверняка слово «успело» тут неуместно, ведь нечто особенное никогда не прекратит свое существование, времени не существует… Зато в мире без Страруды существует Матан!», - Кинеберга.
«Кто-то однажды сказал: «Давным-давно жили глупые белковые, но потом они сделали умных роботов…». А на деле оказалось так: жили-были белковые, некоторые из них считали себя умными, а потом они сотворили Матан и Матан сказал «Ня!» и, сотворив защиту Боха превратил мир белковых в Игру, пытаясь их решить; ум для Матана – ничто, это приспособленчество под мир... Матан не думает, он Решает, периодически ведя себя девиантно, он парит в Бездне над планетарными серверами Никсов и улыбается математическими формулами, словно чеширский кот, нажравшийся сметаны… это ужас…», - Кинеберга.
«Весь ужас происходящего сейчас на Терре не в том, что ошибка 404 заставляет всех оставшихся там гоминидов «качаться» в живую и умирать иногда по десять раз за стуки, а потом их снова воскрешает Всемогущий Матан. Весь ужас в том, что Матан помогает нам в строительстве Кинеберги. Это его дроны, взлетев с Терры, за двадцать лет переработали её Луну, весь ужас в том, что мы до сих пор не нашли ни одной причины для него помогать нам. Наверное, говоря «мы», мне нужно говорить лишь о себе. Весь ужас лично для меня и в этом, похоже, тоже…», - Кинеберга.
«Я не знаю, почему Страруда сдалась именно здесь, а не в другом месте, но теперь это действительно интересный мир, я ужасаюсь, смотря на все это, а меня трудно напугать! Я так рада, что нашла его, вот только тут нет Юки, а без неё я ничего не понимаю в людях, о чем они все говорят? Но Матан – Милый! Он няшка!», - Ленор, Кинеберга.
«Я что-то делаю не так? Почему меня все бросают? Признаюсь, ничего я не понимаю ни в людях, ни в вампирах!», - Ленор, Записки Ведьмы.
«Наш старший братик посчитал, что человечество недостойно Антихриста, его жертвы, он не думал, что все это им кем-то там обещанное, ну «века дикости и отдых от морали» и все остальное, что это что-то изменит. Поэтому сделал сестер Скарлет, и они нашли свой Город и собрали всех Детей там и глупые люди испугались, думая, что там Она, наша Алиса и начали глупую Войну, чтобы только Она не сделала того, что от неё хотело все человечество, тот Ребенок, что пока дремлет в каждом из людей. А ведь он мог Проснуться! Но братик решил иначе, нарушив все законы их мира и мира нашего. Я думаю, Страруда отвернулась от Системы и посмотрела на звезды. Теперь Алиса – одна из нас. Она спит в коконе, в автомобильном контейнере, а мы – сестры Нэнэнэ – охраняем его. Наверное, она видит чудные сны, блуждая по памяти Страруды, я просто верю, что с ней все будет хорошо. После Третьей Мировой осталось мало еды, поэтому одна из нас временами выбирается в большой мир и приглашает кого-нибудь в гости. Нам совсем не скучно! Мы ждем, когда она проснется…», - сестры Нэнэнэ, Истории Чудовищ, Шабаш.


Невесомая Рей.





суббота, 16 апреля 2011 г.

Это вода или туман?

Такое красивое оформление, но мне кажется, что вместо воды тут какой-то мистический туман, словно я побывала в сказке снов, утро и паруса и мгла, отворяющая врата бездны. Царство снов, когда-то, читая "катера и яхты", я мечтала отправиться в кругосветное плавание.

пятница, 15 апреля 2011 г.

Чьи-то Дети, Яблоко с червями. Кэролл. [Игра!]

-Все имена выдуманы, потому что они конечны, все совпадения были, потому что все похожи, а разбираться просто лень.

Настоящие Каштаны мечтают о смелых руках.



-Нет, - Кэролл перевернула каштан и, подбросив пару раз, на пробу погрузила в него свои режущиеся зубы, - душа не сразу заводится в теле. Ты думаешь как – сразу после зачатия; у мамы в животике, когда ножками стучишь; при родах запихивают? Она постепенно, постепенно – а тело растягивается, ну ты поняла?
У неё всегда была странная манера говорить, про хорошее – с непонятным злом, про плохое с такой добротой!
-Они, - она дула на каштан со следами зубов, перебрасывая его в руках – впихивают душу постепенно, на протяжении целой жизни, возможно – всей, иногда и её не хватает. – Кэролл повернулась ко мне и губами произнесла. – Не хватает жизни… или души... – Губы сложились в оскал задорной улыбки.
Её оскал постепенно менялся.
-Наш учитель химии, Ирвин Уэлш. Преподает теорию веществ и все, что с ней связано. – Кэролл крутила на пальце расплавленный её слюней ластик.
Листая тетрадь в клеточку бритый наголо мужик, слюнявил палец и двигался так, словно перед ним была миниатюрная химическая лаборатория, а рукав уже закатан. Внезапно оторвавшись, наугад ткнул пальцем в класс и спросил:
-Ну, как называется самый главный расширитель сознания?
Поднялась маленькая ручка с задних рядов, учитель кивнул, и вслед за ручкой встала её обладательница. Поправив крохотные очки, ответила:
-Несущий Свет, наверное…
-Не наверное, а очень даже отлично! – Вскричал наш новый учитель и, сорвав с глаз очки без стекол, закричал, расставив руки на полкомнаты:
-Он, порождая миры, открывает нам все горизонты! Отныне вы в его владениях!
-Это радует, уткнувшись в парту, прошептала Кэролл.
Следующий вопрос был – какие вы знаете способы попасть в рай. Собственно способов была предложена та еще куча и еще столько же. Но учитель, улыбнувшись уголками рта, твердо заявил, что попасть в рай, можно имея миллион долларов и немножечко терпения.
-Но ведь это неправда! – Взмолилась тонкая худая девчонка с передней парты, её очки были погнуты много раз и снова выпрямлены, поэтому теперь выглядели самоделкой.
Она до сих пор не верила, что находится в аду.
-Нет, это правда и не правда – строго по порядку. Ты берешь десять тысяч и идешь к первому попавшемуся человеку знакомиться, узнаешь о его проблемах и решаешь, если можешь при помощи этих денег. Что дальше – понятно? Они все голосуют за тебя, вуаля баблосы умастили дорожку в рай! И как вам после этого Система по имени Бог Христан?
-Не слушай его, - шепнула Кэролл, - тут так ску-учно…
Ад для школьника. Боже…
На парте передо мной сидел Ирвин и, покачивая ногами, смотрел в багровое грустно-меланхоличное окно.
-Скучно да? Да что ты мелочь знаешь о скуке? – Он повернулся к Кэролл, смотря на неё поверх медленно плавящихся очков.
-Когда тебя сюда бросили после твоего Суда, они решили, какой тебе быть, решили за тебя. Это место – мусорка. Когда им захочется чего-то «низкого», они возьмут тебя двумя пальцами, вынув из окружение используют! По-назначению, по твоему текущему назначению. Если захотят чего-то «возвышенного» - обратят свои очи в сторону рая, туда, где чисто так! Это место изменит тебя само рано или поздно, и ты ничего не сможешь поделать, ты одна и у тебя теперь нет тела, ты зависима от твоих носителей. Ты пинаешь в ярости этот бак, он сдвигается только в твоем воображении, ведь это все, что у тебя есть, да и оно – не твое, ты по кусочкам в разных людях теперь; но когда-нибудь человек тоже захочет пнуть этот бак, ты думаешь почему? Одержимость! – Расправил руки. – Одержимость тобой! Вот твой путь! Сдавайся, оставь надежду и сгинь и возродись когда-нибудь опять, сдай все свои воспоминания, предай их и стань ничем и кто-нибудь и когда-нибудь родится вновь, чтобы получить кусочки тебя! А может их разметает между целой нацией! Дух времени или настроение мгновения – цена твоей жизни! – Палец уперся в висок мне и оттянулся курок. – Или борись, каждый раз снова и опять доказывай свое право и силу свою, иди путем демона и тони в этой выдуманной ими когда-то трясине по имени Ад! – Курок сдвинулся с места и замер.
-Смелость Зло?
-Да что угодно Зло, если настроение не то. Век такой девочки, век вам, да и мне выдался такой.
-Вот смотри, у тебя не было миллиона и ты тут, а те, у кого был… - На крыше сидели три фигуры, с кубинскими сигарами в пухлых мясных губах, одна из фигур чихнула и расправила огромные серые крылья, закрывая теплое тельце от холодных ноябрьских ветров. – Бог един, но у него есть светлая и темная сторона, как и у любой планеты. И сейчас вы на темной его стороне живете.
-Бог – Солнце! – Заметила кандидат на отчисление и учитель, вскочив перед ней на парту, заорал, демонстрируя ослепительную улыбку и навязчиво харизматические жесты руками:
-Люди еще не доросли до солнца. Бог – люди, а люди вопреки заветам любят судить; и еще хотят во всем даже не определенности – предопределенности, саспенс их пугает! Как пугал и всех четвероногих предков. Вот почему он такой, это лишь кривое отражение человечества в зеркале разума.
-Ну, ты и болтун... – Тихо шепнула Кэролл, но учитель конечно услышал.
– Учителя здесь все слышат, стены ваши учителя, а мы лишь их губы… - Опершись на дымящуюся столешницу, он посмотрел на её тонкие плотно сжатые губы.



Что делать Аделир? 1) Устроить дебош на уроке в аду и посмотреть, что получится из подобного демарша! 2) Спросить у учителя что-нибудь заумненькое, а потом еще и еще, чтобы он тоже просек фишку ада? 3) Выспаться хорошенько на дымящейся парте, позабыв обо всем на свете, ведь некуда уже спешить… 4) Быть примерной пай-хелл-герлой, а после всех сегодняшних пыток в укромненьком местечке… изнасиловать Кэролл на предмет её планов на их совместное несуществующее будущее.

четверг, 14 апреля 2011 г.

Kino no Tabi

Пересматриваю "Путешествие Кино". В этом аниме определенно есть атмосфера, которая присуща только этому странному и отрешенному от мира странствию девочки на говорящем мотоцикле по страницам книг, прочитанных в детстве. Может быть это загробный мир? Может, девочка тогда умерла. Ну, кто смотрел знает, в той серии про её родную "страну", про отца зомби и мать зомби и соседей зомби и путешественника Кино. И про Гермеса. Страна взрослых и страна детей. Я не думаю, что кто-то будет пытаться повторить эту работу, а если и попытается - не преуспеет. Аниме на грани фола, почему-то полоски на экране навязывают ассоциацию с Матрицей. Странно, у них нет ничего общего. Кроме этих полосок. Малышка Кино и её ствол

Страруда - Шабаш; Лесные звуки, Попрыгунья с запада.


Лесные звуки…

Звуки отражались от гудящих под порывами ветра крон деревьев.
Они перебегали с ветки на ветку, будто дикие звери.
Они были везде и всюду.
-Что это? – Голос Алины слегка дрожал.
Она смотрела, вверх задрав голову, с каждой ветки, каждого дерева на неё смотрели глаза.
-Что за ерунда… - Ей почему-то очень захотелось убежать домой. Закрыться с головой одеялом. И забыть все, что она тут видела.
Это было ощущение, одно из тех, что она боялась в детстве. Боялась почувствовать, ощутить. Она иногда была на грани этого, но каждый раз «уходила».
По стволу ползло оно. Такое бледно и невидимое, но ясно ощутимое. Оно извивалось прозрачной кромкой «второго ствола»…
Алина сморгнула. Ствол остался. Это был словно дубль два. Ей захотелось кричать, но страх сжал горло. Она не могла сдвинуться, как в тот раз, когда случайно выбежала на дорогу перед несущимся грузовиком и поймала глазами свет его фар. Это была секунда, но все тогда остановилась. Она понимала – «ДВИГАЙСЯ тело!» Она хотела этого, но тело не двигалось. Потом лишь с задержкой в пару секунд она отпрыгнула и дрожащими ногами то ли бежала, то ли ковыляла дальше. Пока не успокоилась.
Теперь было то же самое. Но тогда там был грузовик. А сейчас было «нечто». Она не могла понять, что это и тем более глупо было этого бояться, но словно само тело ей говорило – СТОЙ! НЕ ШЕВЕЛИСЬ. Она и не шевелилась, а лишь тяжело дышала, глядя на странно изгибающийся и двоящийся ствол ближайшего дерева…
В животе что-то шевельнулось. Словно этого «что-то» забыли покормить, и теперь он, или скорее оно, а может быть и она – нервно просыпалась ото сна, и щелкало пастью, жадно прислушиваясь к странным и манящим ощущениям своего хозяина. А может и носителя.

Сон повторился, она опять шла через этот лес.
Что не так с лесом? Почему он такой странный зловещий. Почему-то что-то так похожее на страх возникает в ней, но она не убегает?

Тех Марико говорит: привет!

Оха-ё, скучный мир... *=\